Как эгалитарность обеспечивает рабочие места и улучшает условия труда
Современное положение рабочего, особенно в России, не лучшее из возможных. Ежедневно приходится сталкиваться с деспотизмом и произволом начальства, необходимостью переработок, небезопасным оборудованием и отсутствием средств защиты, низкими зарплатами и многим другим. Предполагаемое «лекарство» в виде рыночной конкуренции за рабочую силу начало действовать только недавно и лишь в некоторых сферах. До того, как у обычного рабочего появилась возможность обменять жизнь на благосостояние его семьи, работодателей не волновали условия труда рядового сотрудника. В любом случае проблему решают скорее повышением зарплат, нежели улучшением условий труда и прочих составляющих рабочего процесса. При общем удешевлении рубля по отношению к иностранной валюте, ухода кадров из важных гражданских секторов (как следствие, увеличение расходов производства и логистики) и щедром (по меркам средней российской зарплаты) вознаграждении за военную службу инфляция лишь разгоняется, что сводит на нет усилия работодателей по улучшению материальной составляющей мотивации сотрудников.
Более того, в ситуации когда и так скромное пособие по безработице (даже безотносительно бюрократических препон в его получении) практически не растёт в отличие от цен, довольно сложно воспринимать слово «конкуренция» в контексте рынка труда. В такой ситуации уволенный рискует остаться на улице и либо перебиваться мелкими заработками, отвлекающими от поиска стабильного дохода, либо тратить и так небольшие накопления (а на данный момент у 51% россиян накоплений нет вообще), влезая в долги. Это демотивирует людей искать вакансии с лучшими условиями труда и лучшей заработной платой, они становятся более зависимы от своего текущего места работы.
Как можно исправить ситуацию? Есть ли примеры обществ, в которых данные проблемы если не решены, то хотя бы решаются? Да, есть. Это либертарные общества, строящиеся на новых основаниях. Такие общества сохраняют многие капиталистические пережитки, но истинно социалистические, эгалитарные основания позволяют им не просто выживать при почти полной отрезанности от мира, но даже улучшать благосостояние своих членов по сравнению с прошлым под ярмом метрополии или на фоне более бедных соседей.
Сирия Асадов и Западный Курдистан
В 2000-х годах в Сирии впервые за 29 лет сменяется президент: почившему Хафезу Асаду наследует его сын - Башар Асад. На фоне этого в стране провозглашается новый курс: государственный «социализм» сменяется «прогрессивным» неолиберализмом. Государственный сектор активно пилится родственниками и друзьями Асада, при формальном росте ввп инфляция растет быстрее зарплат, увеличение объёма дешёвой импортной продукции и постоянные засухи ведут к обеднению сельских жителей (которые составляют 25% всей рабочей силы) и, как следствие, их активной миграции в города. Процветает дескриминация на религиозной почве, из-за чего суннитам, представителям самой массовой конфессии в Сирии, сложнее устроиться на работу. Помимо влияния активно растущего населения, ситуация на рынке низкоквалифицированного труда осложняется притоком мигрантов из Ирака, из-за чего в стране ещё в стабильный 2007 год безработица составляла 12,5%. Есть свидетельства вовлечения женщин и детей в занятие проституцией, эксплуатации детского труда. При этом в стране нехватка технических специалистов, наряду с избытком устаревшего оборудования.
Но это ситуация 2000-х годов. Под конец 10-х и начало 20-х она заметно усугубляется. На 2021 год 90% сирийцев живут за чертой бедности, цена минимального набора продуктов превышает средний уровень зарплат. В 2019-м из 20 миллионов населения около 11 нуждались в гуманитарной помощи (5 из них остро). При этом по самым консервативным оценкам уровень безработицы составлял 13,5%, а доля людей с нестабильной занятостью - 35%. Неудивительно, что весомая часть сирийцев идут в наёмники.
Вот только рядом с Сирией расположен один малопримечательный район, до того являвшийся её частью. Речь о Западном Курдистане, иначе Рожаве. В 60-х годах, с приходом «социалистической» партии Баас, всю страну начали кроить на различные экономические зоны, проводя по сути колониальную политику по отношению к регионам. Западному Курдистану отвели место житницы: всё его хозяйство было подчинено необходимости выращивать и собирать хлеб. Промышленность на этих землях не развивалась, с/х, помимо пшеницы и ещё нескольких культур, деградировало (фрукты, овощи и оливки запрещались для выращивания). Более того, в регионе не строились даже мукомольни и нефтеперерабатывающие заводы. В условиях гражданской войны их пришлось возводить с нуля так же, как и промышленность для обеспечения армии (траты на боевые действия составляют примерно 70-80% всего дохода страны). Так как же такой сугубо аграрный ранее регион практически смог обеспечить себя всем необходимым в условиях изоляции?
Ответ прост - экономическая система, строящаяся на эгалитарных началах и ориентирующаяся на удовлетворение насущных потребностей населения. «Экономическая система провинций должна быть направлена на обеспечение общего благосостояния, в частности, на финансирование науки и техники. Она должна быть нацелена на обеспечение ежедневных потребностей людей и на обеспечение достойной жизни. Монополии запрещены законом. Должны быть гарантированы трудовые права и устойчивое развитие», - так это описывается в 42 статье общественного договора (местном аналоге конституции). А вот что говорит о курдском экономическом проекте министр экономики Африна Аммад Юсеф: «Исторические факты убеждают нас в том, что экономика – это наука, необходимая для удовлетворения потребностей общества, а не знание, как максимально увеличить богатство отдельных групп. Из этого определения мы должны сделать вывод о том, что экономика не будет рентабельной, если она не социальна, другими словами, любая экономика, не направленная на достижение социального благосостояния всех членов общества, не может быть определена как экономика. Это определение является теоретической основой для развития экономической и социальной политики в Рожаве». В общих чертах можно сказать, что сутью описываемого проекта является переложение принципов низовой демократии и самоуправления в область экономики.
Но всё это уровень деклараций. Как же они реализуются на практике? Обычно выделяют три параллельных экономики: общественная, частная и открытая. Последняя представляет сейчас наибольший интерес, ведь именно она есть сосредоточие идеологии экономического проекта Рожавы. Открытая экономика - это сеть кооперативов, связанных друг с другом. Экономические комитеты, представляющие сети кооперативов и советов, сформулировали следующие принципы: каждый участник имеет право влиять на решения, касающиеся судьбы предприятия, и контролировать их исполнение. При таком устройстве рабочие являются одновременно управляющими, избавляясь от необходимости привлекать «эффективных менеджеров» извне. При этом если кооператив терпит убытки, состоящая из работников администрация переизбирается. Отдельно прописаны вопросы охраны труда: все программы и методы должны исходить из необходимости обеспечить безопасность сотрудника на рабочем месте, включая физическое и эмоциональное здоровье. На кооператив ложатся обязательства по незамедлительному рассмотрению аварийных ситуаций, обеспечению лечения пострадавших и укомплектованности производства всеми необходимыми лекарствами. Не допускается дискриминация по этническому и религиозному признакам (что резко контрастирует с положением самих курдов при режиме Асада) так же, как и кража, мошенничество, использование имущества кооператива в личных целях.
Отдельно стоит обсудить женский вопрос. В то время, как на территории Сирии женская безработица составляет 25,3%, и, можно сказать, ей практически никто не занимается, в Рожаве эта проблема активно решается. Все женские организации объединены в «женский конгресс», благодаря которому женщины могут получить средства на создание своего кооператива. Впрочем для кооперативов со смешанным участием такая практика тоже характерна, только обращаются они в «Движение за демократическое общество» - объединение кооперативов и демократических организаций. Женские кооперативы не являются «фикцией». Так, один из крупнейших сельскохозяйственных кооперативов - «Фермеры Рожавы» - объединяет женщин из 18 разных коммун. Кроме того, активно действует «Фонд для поддержки кооперативного движения», помогающий в том числе в трудоустройстве семей мучеников (убитых при проведении боевых операций). Другие малоимущие семьи тоже могут стать членами кооператива: достаточно взять у него кредит для взноса, либо получить помощь от фонда для его внесения.
Главное, что всё это не остаётся пустой формальностью, «идеальным видением будущего» - кооперативы реально формируются и становятся довольно успешными предприятиями, несмотря на препятствующие этому условия. Более того, правительство может создавать кооперативы на тех же принципах, что и самостоятельно сформированные, предоставляя тем самым работу многим беженцам из соседней Сирии и других неблагополучных регионов. При этом кооперативы оказывают благоприятное действие и на экономическое положение людей, в него не входящих: зачастую цены их продукции ниже рыночных, а потребительские кооперативы позволяют бороться со спекулянством.
Кроме кооперативной экономики существует и общественная экономика, в частности военная. У Рожавы непростые отношения с соседями. Только недавно по «позициям террористов», как их называет пресса государств-соседей, были нанесены удары со стороны турецкой армии. Турецкие прокси и некоторые сирийские группировки не способствуют миру в этом регионе. Как было сказано ранее, 70% дохода страны уходит на содержание армии. Необходимость своевременного снабжения войск создает необходимость централизации производств данного сектора. Это значит, что предприятия передают свой продукт непосредственно органам самоуправления или более высоким инстанциям. В случае продажи продукта таким предприятием, цена назначается извне. Централизованные предприятия регулируются намного строже, чем кооперативы, предполагая нередко ещё и определенные формы общественного контроля.
По словам экономического советника Абдурахмана Хемо, бюджет страны пополняется за счёт продажи нефтепродуктов и некоторым образом от погранпереходов. Структурам самоуправления принадлежит именно нефть, при этом её добыча может осуществляться как частными компаниями, так и кооперативами. Впрочем есть информация, согласно которой самоуправление устанавливает налоги на местах. Весомая часть бюджетных средств идет на обеспечение социальной инфраструктуры и нужды самоуправления. Именно эта социальная инфраструктура: больницы, школы и институты, культурные центры и прочее - являются другой важной частью общественной экономики, так что сводить весь общественный сектор к оборонной промышленности нельзя.
И всё же, несмотря на развитие кооперативного движения, значительная часть экономики по-прежнему относится скорее к частному типу хозяйствования. На 2017 год, по разным оценкам, только от 55 до 100 тысяч человек работали в кооперативах, при численности населения от 3,5 до 4 миллионов (статистика 2016г). Несмотря на относительно удачные меры индустриализации (относительно имеющихся ресурсов), Рожава продолжает оставаться скорее аграрным регионом. С другой стороны, во время революционных событий крупные собственники покинули регион, что позволило обобществить до 2/3 их имущества, в том числе земли. Но даже трудясь на частника, рабочий может в случае чего рассчитывать на помощь местного самоуправления, гарантирующего соблюдение прав и договорённостей.
Варан
Нет Комментариeв